А у нас во дворе
Пятая интерлюдия-практикум
Расшифровка пространства
Всё реже и реже человек готовится умирать в том же дворе, куда принесли его в первых пелёнках. А ведь было когда-то. Вот тополь. Под ним я играл в песочнице. Под ним же потом поцеловал и первую свою девушку. Вот, уже совсем взрослый, замер я у его ствола с пачкой деловых бумажек в одной ладони и ручонкой сына в другой. И вот всё тот же тополь роняет похоронный пух на мой катафалк… Атавистичное зрелище. Ибо новая реалия – человек кочующий. Уже не знающий собственного двора и каждой мельчайшей детальки. Не подозревающий, что они значат.
Мы приходим и уходим, но оставляем после себя пространство, насыщенное специфическими знаками и особым образом организованное. Все истории и легенды исчезают, пожалуй, только тогда, когда подчистую стираются кварталы. Но и тут предания порой неистребимы. Они оставляют целые пласты, передаваемые сказительно из поколения в поколение.
С точки зрения семиотики (науки о знаках) двор будет всё тем же текстом. Самым обычным. Так же логично организованным. Как текст из буковок. Как музыка из ноток. Как полотно из мазков. Но «прочитать двор» – не менее сложная и глобальная задача, чем прочитать художественное произведение. Если кто-то полагает, что это «ниже достоинства», то считайте, что двор – это «городское стихотворение». Или «городская миниатюра».
«Это проезд в гаражи», 2013 (Раменское, Россия)
Это маленькая модель всей нашей жизни, вынесенная всего лишь навсего в замкнутый несколькими домами объём. В нём есть место всему: уединению и встрече, заботам и игре, ссорам и любви, молодости и старости. Без лирики и по-научному: двор – это двор.
Но ещё, правда, нужен азарт. Азарт игры, азарт поиска, азарт тайны и азарт разгадки. Азарт к объяснению и систематизации. Умение сочинять всякую небывальщину. Ведь именно фантастические реконструкции, подобно путешествию на Кон-Тики, позволяют пролить свет на многое загадочное. Без фантазии не появится ни одна теория.
Сегодня предстоит несколько исследовательских шажков по двору.
Шажок первый. Любое животное (а мы, человеки, зверьё ещё то) имеет инстинктивное побуждение – отделить своё от чужого. Своим может быть гараж, палисадник, парковочное место, высаженное дерево. Но если принадлежность гаража и парковочного места определена явным образом, то сложнее с высаженным вами деревом. Это личная интимизация с пространством. Нечто, что понятно не просто посвящённым. Понятно лишь тем, кто сопричастен.
Сопричастность и несопричастность к пространству даёт тайную характеристику ваших установок, ценностей и предпочтений. Кто-то будет переживать за ликвидируемый винный ларёк. Кто-то будет рыдать у спиленного дерева.
Посмотрите внимательно, что во дворе вы считаете своим. Есть ли вообще такое? Более того: понаблюдайте, чему вы сопричастны, какая часть пространства ценна вам особо, а чему не сопричастны, то есть что вас оставляет равнодушным.
Шажок второй. Разделение это может показаться похожим на предыдущее, но лишь на первый взгляд. Тут важно другое – разрешённое и запретное. Установленный гараж – это разделение пространства на «моё» и «чужое». Однако отпертый и запертый гараж – это сигнал «можно зайти в гости» и «нельзя зайти в гости».
Разрешённое и запретное – некий набор действий, которые могут или не могут совершаться на территории. Посмотрим. Проникновение внутрь гаража может быть уже истрактовано и как уголовное преступление, значимое не только в этом микросообществе. А вот бросание мусора в неположенном месте, расклеивание объявлений или присутствие посторонних на детской площадке – это договорённость (кодификация) правил только внутри самого двора. По подобным установкам можно многое сказать об обитателях.
«Перекладины», 2013 (Жуковский, Россия)
Запреты могут быть самые разные и в разной формулировке. От шуточного «Не бросайте мусор – пожалейте дворника» (говорит о настрое жителей) до кажущегося абсурдным «Запрещено вбивать гвозди в стену» (требуется внутренний контекст: например, шаткая и уже прогнившая деревянная стена).
Понаблюдайте за кодексом поведения в вашем дворе и во дворике незнакомом. Сравните эти кодексы. Чем, по-вашему, отличаетесь вы от обитателей по соседству? Что разрешено у вас, но запрещено у других? Что наоборот? Что в чужих санкциях и договорённостях вызывает у вас недоумение, возмущение, усмешку?
Шажок третий. Этот шажок – в эзотеричность и экзотеричность разметки. Экзотеричная разметка предполагает некий набор символов и знаков, которые узнаёт каждый. Символики политических движений. Логотипы рок-групп. То, что широко известно и не требует особого комментирования. Кроме, конечно, случаев единичного незнания. Но тогда и объяснение сводится к простому: «А, ну это вот такая-то ерундовина».
Эзотеричность пространственной разметки может включать в себя сигналы и призывы, которые обращены и понятны только в контексте двора и его обитателей. «Коленька, не усни, не просыпайся, но мы будем помнить тебя» – фраза крупным планом. На глухой стене напротив такой же брандмауэрной стены. В тупике без окон. Кто автор (в широком смысле)? Кто адресат? Зачем это написано? Почему выбрано это место? Как понять туманное противоречие (контрадикторность)?
Это же могут быть и метки-однодневки – некие спонтанно возникающие символы, значение которых расплывается даже для авторов через какое-то незначительное время.
«Крест», 2013 (Жуковский, Россия)
Посмотрите повнимательнее на знаки, которыми расписаны стены подъездов и домов. Какие из них вам понятны, а какие – нет? Что понятно вам, но непонятно чужаку? Что понятно всем? Что непонятно даже вам? Кто возможный автор? Каков мотив появления подобной метки?
Ну и, наконец, шажок четвёртый. Это пространство публичное и частное. Публичное – это не только ведь лавочки для старушек и игровые площадки для детей. Не нужно забывать неприглядные и неухоженные помойки. Короче, всё, куда каждый из жителей хотя бы раз в неделю волей-неволей приходит. Но есть и частные палисадники, ограниченные заборчиком, – вход возможен только по высочайшему разрешению хозяина. Ведь частное как раз и сопровождается метками о запрете и санкциях.
«Велопарковка-забор», 2013 (Жуковский, Россия)
Но и исходно публичное пространство может быть как используемым активно, так и неиспользуемым вовсе. Не всякие лавочки одинаково полезны для старушек. Некоторые из них на 40,3% эффективнее. Какое-то пространство будет по умолчанию закрытым, как газон. Да или просто заброшенным.
Посмотрите, где люди собираются чаще всего? Почему именно там? Есть ли какие-то места, где вроде как должна быть жизнь, но её там нет? Как вы думаете, почему? Почему что-то пришло в запустение? Есть ли какие-то истории, с этим связанные?
Окиньте взором свой двор ещё раз. Уже совершенно новый взгляд, не правда ли?
Все фотографии выполнены Марком Чернышёвым во время целевой экспедиции специально для рубрики «От вскрика до образа».