Холст, обрамленный в багет...
Седьмая интерлюдия-практикум
Учимся смотреть на холсты, фрески и мозаики
На опасную территорию захожу... Её яростно охраняют те, кто снимает пенку. Камарилья пристроившихся к хлебно-рыбной корзинке. Кураторы, критики и остальные торговцы прекрасным.
Но нам-то с вами до их окормления дела мало, ибо по мере сил стараемся во всём разобраться. Научиться видеть и слышать чужое мнение. Не без этого.
Наша цель не бездумно повторять по чужой указке, а осмыслять, почему нечто считается так, а не иначе. Возможно, на этом и будет формироваться какой-то новый, уже ваш взгляд. Подлинно независимый. Но, повторюсь, осмысленный.
Итак, словно на карикатуре Херлуфа Бидструпа, мы стоим перед холстом… Определитесь, кто из «обсуждальщиков вы. Или вы сам маэстро? Тут так напрашивается подмигивающий смайлик, но ограничимся межстрочной ухмылкой.
Херлуф Бидструп. Высшая точка
И предстоит нам с вами отвечать на самый глубокомысленный и безбрежный искусствоведческий вопрос всех времён и народов:
«Ну и чо?»
Однако, чтобы к нему подобраться, нужно определить, что же влияет неизбежно на нашу точку зрения при рассматривании полотна/мозаики/фрески.
Сели — поехали, не за орехами.
- Никогда не стоит пренебрегать уточнением возраста картины. Сколько лет произведению? Есть ли вероятность, что перед вами, мягко скажем, не совсем подлинник? Одно дело — реставрация, а другое — вновь нарисованные фрески, которые, разумеется, делаются далеко не по тем же технологиям. Часто, как в иных храмах, и на плоттере ничтоже сумняшеся распечатают.
Мы иногда безотчётно поддаёмся очарованию возраста. И тогда замолкает несколько критическое отношение к тому или иному артефакту. Это не значит, что нужно забывать о развитии техники исполнения. Разумеется, она не всегда была безупречной (небезупречна и сейчас). Нет. Нужно внимать без оглядки на возраст. Порой сам факт, что перед нами «чудом выжившая» фреска трёх тысяч лет от роду, привносит почти механический восторг «это-круто». И мы не замечаем, что восхищаемся историческими судьбами, а не изображением.
Задайте себе провокационный вопрос: Как сменилось бы моё восприятие, не будь этой фреске/мозаике 2500 лет?
Римская мозаика в Тунисе. ~500 до н.э. - Изображения в целом (и живопись в частности) делятся на фигуративные и нефигуративные. Распределение весьма удобное: люди, звери, природа, плошки-половники — или же непонятные треугольнички да штришочки.
Если перед вами фигуративное произведение, то пробуйте дальше. Что изображено на холсте/фреске/мозаике? Насколько просматривается или прочитывается предложенный сюжет? Если вы не уверены, что сюжет вам понятен, то насколько это мешает (или, наоборот, облегчает задачу) при восприятии произведения?
Но всё же. Попробуйте абстрагироваться от сюжета. Контекст произведения важен быть не должен. Оно должно восприниматься законченным универсумом само по себе. Важны надсобытийные, надпространственные и надкомментаторские факторы.
Итак, обратный вопрос: Будет ли волновать меня произведение с такой же силой, не знай я сюжета или не имей я каких-то дополнительных знаний? Или меня завораживает уже сам космос, растекающийся по пространству холста?
Эль Греко. Святой Себастьян. 1578 - Перед вами портрет или историческая картина. Вы это воспринимаете как бесстрастный исторический документ или же как некий философский и эстетический манифест? Равняются ли люди и события сами себе? Есть ли что-то, что в картине зовёт дальше, чем «посмотри, как одевались в ту эпоху»?
Жак-Луи Давид. Наполеон на перевале Сен-Бернар. 1801 - Способ исполнения, разумеется, тоже немаловажен. Акварель и масло мы рассматриваем весьма по-разному ввиду неодинаковых установок при восприятии. Если ещё дальше, то живопись в Древней Греции, в эпоху да Винчи и в эпоху Пьера Сулажа значительно отличается по набору материалов.
Не говоря про такую вещь, как индивидуальная техника художника. Иногда это бывает особым образом выбранный штрих, мазок, цветовой ход. И тогда мы не спутаем одного художника с другим. Даже если картина у нас не на слуху... то есть это... не замозолила глаза. Даже если мы её видим впервые.
Причём, кстати, в двадцатом веке под техникой перестаёт пониматься только собственно мазок. Кто-то возлюбит куски газет, кто-то пуговицы, кто-то старые тряпки...
Винсент Ван Гог. Ночная терраса кафе. 1888 - Многие художники были склонны к определённому тематизму. Кто-то, как Тёрнер, рисовал всё сквозь пелену и туман, кто-то, как тот же Ван Гог, очень уважал ирисы и подсолнухи. Смотрите внимательно за предпочтениями и биографией художников. Это может многое сказать не только о возможной принадлежности того или иного произведения кисти того или иного художника, но и о его жизни, о его представлениях и философских установках.
Генри Скотт Тук. Аквамарин. 1929 - Самое, конечно, сложное — это нефигуративное искусство. Тут уже художник не обходится без комментирования. Назревает необходимость определиться, что же довлеет — и философская глубина и освежающая находка или всё же экстрахудожественный комментарий?
Чаще всего именно так и происходит: пока странное нечто висит непонятно где, оно – странное нечто, висящее непонятно где. Как только добавляется комментарий и странное нечто прописывается в музее, оно мистическим образом становится произведением искусства, которое могут и продать за неплохие суммы. Но в этом случае, надо признать, покупается именно комментарий, а не само произведение...
Задайте себе провокационный вопрос: Что произойдёт, если этот комментарий убрать? Останется ли что-либо от произведения? Как функционирует комментарий? Как небольшое разъяснение, лишь помогающее слегка сориентироваться на пространстве холста? Или всё же как довлеющий текст, без которого вы не сможете ахать, охать, вздыхать и говорить: «Гля, Манька, красотища какая!»
Пьер Сулаж. Холст. 2000 - Определитесь, какие картины вы были бы готовы созерцать бесконечно. Есть ли такие? Что вас в них приковывает больше всего? Что именно вы бы хотели рассматривать снова и снова?
Сюжет? Линии и формы? Цветовые решения? Распределение света? Материал? Особенности авторской техники? Или, возможно, вы готовы погрузиться в хаос абстракции и безотчётно унестись в поток бессознательного и подсознательного?
А есть ли такие картины, которые вызывают однозначное отторжение?
Напомню, ибо мы говорили уже об этом: не вкусовщина «нравится — не нравится», а именно отторжение. Посмотрите, какие из работ вам менее всего приятны. Но и тут имеет смысл немного определиться: источник отторжения — каков он?
Вам не нравится эпоха? Почему? Не исторические ли «закадровые» комментарии сформировали у вас стереотип и предубеждение? Не избранная ли тема вам претит? Или раздражает техника исполнения?
Наиболее частая причина раздражения — это непонимание того, что происходит на картине. Тогда попробуйте прочитать пресловутый комментарий. Не трогает? Примите как интеллектуальную игру. На уровне непонятных математических формул. Ну не злитесь же вы на трактаты по высшей математике? Спокойно идите себе дальше.
Но и не нужно отталкивать от себя всё подряд или клеймить целые эпохи. Если они непонятны (или пока непонятны), то пусть будут. Если вы знаете, что Пьер Сулаж в день рисовал по одному холсту два на два метра, но вас это не впечатляет, просто отбросьте или поместите в свою память как холодное знание о чудаковатом французе.
Или до следующих вопросов к себе, которые непременно приблизят к пониманию.