Учебник как модель мира
Учебник - это специфическая книга. Её не читают для удовольствия. От неё ждут пользы. Её нельзя прочесть от корки до корки за одну ночь, нельзя вяло пролистать и отложить в сторону, её не дают почитать родным или друзьям. Редко когда учебник становится книгой на всю жизнь. Будем реалистами и осознаем, учебники не для этого. У них своё предназначение.
Учебник даётся на определённый период, чаще всего на год. Это источник значимой для ребёнка информации. От обучающего потенциала учебника зависят успехи огромного количества детей: всех, для кого он обязателен. По одному учебнику ежегодно обучаются тысячи ребят, а судя по ежегодным переизданиям, в совокупности по одному учебнику обучаются многие тысячи или даже миллионы. Учебники не выбирают, как и родителей. С учебниками взаимодействуют каждый день, как и с родителями. Учебник влияет на ребёнка - и прямо, явно, и исподволь, незаметно, - тоже совсем как родители. В результате взаимодействия с учебником у ребёнка вырабатываются жизненные стереотипы: и мировоззренческие, и поведенческие, причём не только учебные, т.е. связанные с процессами поиска и усвоения необходимой информации.
Учебник - это маленькая модель мира. Взаимодействуя с ней, ребёнок учится жить. Должен, по крайней мере. Поэтому актуален вопрос: какой мир отражают наши учебники по русскому языку?
Жизнь динамична. Это одно из важнейших её свойств. Учебник, по крайней мере учебник по русскому языку, а именно их я изучала целый год, статичен и неповоротлив. Попробуйте найти в учебнике нужную информацию. Зачастую это сделать трудно, поскольку в учебниках в силу их слабой структурированности трудно ориентироваться. Содержание размазано, как остатки еды на грязной тарелке. Информация раздроблена, мелкие, а часто и мельчайшие её порции не позволяют увидеть сходства и различия в природе явлений, взаимосвязи единиц разных уровней, их системные отношения, саму суть вещей.
Жизнь вообще, а современная жизнь в особенности, вариативна. У человека всегда есть выбор: делать что-либо или не делать, а если делать, то как. Дигитальные, или, как их ещё называют, цифровые, технологии поддерживают вариативность жизни, превращая её в норму современного мира.
Ребёнок приходит в школу, уже имея опыт взаимодействия с компьютером. В играх он выбирает путь, принимает решения, совершает ошибки, добивается успеха, исправляет те ошибки, не осмыслив которые невозможно перейти на новый уровень и т.п. Малыш ещё не понимает, какие операции и как он выполняет, но справляется с ними успешно. Поэтому я не могу согласиться с теми, кто видит в компьютерных игрушках один вред. Ребёнок уже готов вычленять нужную информацию из потока, он умеет сосредоточиться, настроиться на выполнение задачи, он готов к сравнению, противопоставлению, идентификации, анализу, синтезу... Он уже практически усвоил, что, осмыслив цель и выбрав правильные тактики, он эту цель достигнет. Первоклассник из собственного опыта знает, что переход на новый, более высокий уровень требует некоторой тренировки, временных затрат и собственных усилий. И главное, в игре ребёнок - субъект действия, он занимает активную позицию, он вовлечён в процесс и любое его действие основывается на выборе, который делается из разного количества вариантов.
Учебник с его линейной организацией материала ни свободы выбора, ни вариативности тактик не предусматривает: ребёнок понуждается к последовательному движению вперёд в соответствии с логикой, заданной авторами. Ни конечных целей, ни направления пути, ни объёма предстоящего труда, ни того, какие ошибки не позволят успешно двигаться далее, учебник не даёт. Никакой свободы: рабское движение в толпе, шаг вправо, шаг влево - расстрел. Особенно травматичен процесс для тех, кто в силу собственной внутренней организации склонен работать быстрее или, напротив, медленнее остальных.
В жизни много логики. Поэтому, допустив ошибку, взамен мы получаем результат, который всегда можно расценить как опыт, который и сигнализирует нам о том, что ошибка допущена. Жизнь, как полагают многие, - лучший учитель. Учебники не проверяют ошибки и не сигнализируют о них. Ребята не знают, какие пробелы у них накопились, не осознают, что конкретно мешает им выполнить то или иное задание. Большинство детей имеет массу пробелов в знаниях, восполнить которые они самостоятельно не в состоянии. Учебники не предусматривают подобной ситуации и не предлагают путей выхода из неё.
Любая современная научная дисциплина сегодня многоаспектна. Это в полной мере относится и к русскому языку. Что включает в себя этот школьный предмет? Теоретическую составляющую и практику: практические действия, необходимые для усвоения теории. В учебниках полная мешанина. Где теория, где правила орфографии, где практика? Всё в кучу. Ни один ребёнок без посторонней помощи из такого представления учебного материала целостной картины получить не может.
В прошлом общество развивалось медленно и большей частью предсказуемо. Во всяком случае период одной человеческой жизни был связан с минимумом изменений, преимущественно личного и политического характера. Обучение как сфера, связанная с традицией, мало менялось. Веками учили буквы, их названия, потом долго-долго обучали складывать слоги, различать их, читать. Затем также долго читали слова. Грамоте учились по Священному Писанию. Относиться к святым текстам надлежало серьёзно, учиться со старанием, прилежно и со страхом Божиим. Учили не скоро, но прочно, на всю жизнь. Учёба была трудом: трудолюбие, исполнительность ценились и вырабатывались специально. То есть учебный процесс формировал, кроме знаний, множество полезных умений, ценившихся обществом. Скажем, в относительно недалёком XIX веке грамотный человек мог стать писарем. От писаря не требовалось умений решать проблемы или руководить другими людьми, но переписать бумагу набело или написать что-либо под диктовку - да. Большое значение имела при этом и грамотность, отсутствие ошибок, и каллиграфия, почерк. Красивому письму учились, оно одобрялось обществом. И то, и другое медленно, но верно достигалось большим количеством тренировки на списывание образцов. Задания на списывание, превалирующие и в современных учебниках, в нашем веке, простите, полный анахронизм.
Что было потом? Революция. Изменение содержания учебных материалов. Оно стало насквозь советским и страшно идеологизированным. Отсюда все эти "взвейся-развейся": реять и рдеть и т.п. Большая сельскохозяйственная страна, значит, и тексты сплошь про пашню, тракторы, сеялки, веялки, комбайны. Словарный состав учебников и корпус текстов стали выполнять роль стабилизирующей сознание массы. Раскройте учебники - как и 60, и 50 лет назад, обильное и бессмысленное цитирование классики по принципу: нужен пример простого предложения, мы его сейчас из Пушкина выдернем, нужно сложное - из Тургенева. Объёмы наших учебников сократились бы на четверть, стоит убрать из них фамилии классиков русской литературы. Под прикрытием великих имён содержание учебников приобрело незыблемость. Никого не волнует, что страна давно не сельскохозяйственная и язык, в особенности его лексический состав, претерпел за последние десятилетия существенные изменения, а классику наши дети, к сожалению, не знают и не читают.
В прошлом знания добывались упорным трудом. В современном мире люди получают первоначальные знания с лёгкостью. В интернете множество словарей, энциклопедий. Информацию, в том числе и узкоспециальную, можно найти буквально за несколько минут. Попробуйте отыскать необходимую вам информацию в учебнике по русскому языку. Ни одному из авторов многочисленных учебников не пришло в голову дать хотя бы список используемых им терминов, а их отнюдь не мало: от 100 до 350 на книжку!
Выходит, что современный учебник - модель прошлого мира, а не сегодняшнего?
Самое удивительное то, что дети на интуитивном уровне это чувствуют и к учебникам интереса не проявляют.
Учебники необходимы, спору нет. Но не такие, как сейчас: это же очевидно. Для тех, кто только сейчас зашёл на сайт и не вполне понимает, о чём идёт речь, добрый совет почитать другие статьи этого раздела, а также посетить раздел Преступления против здравого смысла.
Проблема не только в качестве учебника. Она в том, что учебник по русскому языку как жанр несколько устарел. Об этом не говорят, но это многие ощущают. Поэтому совершенно не случайно появилась масса разнообразных пособий, стремящихся учебник дополнить, восполнить его явные недостатки. Некоторые из книжек совсем не плохи, но и все вместе они всё равно не меняют ситуацию кардинально. И уж совсем наивно звучат призывы перевести современные учебники "в цифру". Для чего? Для того чтобы ещё более явным сделать их несостоятельность? Зачем пытаться придавать новую форму старому содержанию. Не по-государственному это! Вопреки здравому смыслу!